Война.... Даже от слова, этого веет чем-то холодным, нагоняющим тоску и ужас. Война всегда была суровым испытанием не только для всего народа, но и для каждого человека в отдель­ности, потому что победа или поражение зависели от суммы уси­лий и веры людей. Человек, переживший войну, никогда не за­будет увиденного, услышанного, прочувствованного за это вре­мя.

Долгими были версты войны для нашего земля­ка, уроженца села Григо­рьевское, Геннадия Ива­новича Бартенева, ни мно­го ни мало прошагал он тысячи километров от Сталинграда до Кенигсберга, и все пешком. На фронт Геннадий Иванович ушел восемнадцатилетним в марте 1942 года. Молодой боец в полной мере хлеб­нул все тяготы Великой Отечественной. Он участ­ник сражений под Ста­линградом, в составе 4-го Украинского фронта осво­бождал Крым, в составе 3-го Белорусского фронта освобождал Восточную Пруссию и брал город Ке­нигсберг, ныне Калининг­рад. За героизм и муже­ство, проявленные в борь­бе с немецко-фашистски­ми захватчиками, Г. И. Бартенев удостоен воин­ских наград. На груди у ве­терана орден Славы III степени, орден Красной звезды, орден Отечествен­ной войны I степени, три боевые медали «За отва­гу», а также юбилейные медали и знаки отличия. День Победы Геннадий Иванович встречал в Ке­нигсберге. Демобилизо­вался не сразу, служил еще почти год. И лишь в январе 1946 года весь из­раненный вернулся до­мой, где сразу стал рабо­тать в родном колхозе «Путь Ленина». Женился, Воспитал пятерых детей. Перенес операцию по удалению осколков. И жив солдат своими внуками и правнуками, которых у него 15.

В канун семейного торжества мы встретились с Геннадием Ивановичем за чашечкой чая в доме, выстроенном руками са­мого хозяина, и побеседовали о его героическом прошлом. .

- Геннадий Иванович, мне пришлось видеть «пе­редовую» только в филь­мах. Какой Вы увидели «передовую» в дни Вашей службы на войне?

- Увидел ночью. По­полнение на «передовую» почти всегда подтягивали ночью. Передовая линия фронта - это когда до про­тивника триста - четырес­та метров. Помню, нас то­ропили. Бежали в темноте через какие-то мешки или кочки. Смрад. Гарь. Вдруг повисла ракета. И освети­ла трупы - рядом немцы и

наши.. Оказывается, в темноте мы на них натыка­лись. Эта картина осталась в памяти как фотография. На войне многое повидал, многое позабылось. А это помню....

- Кем Вы были на вой­не?

Сначала был пехо­тинцем, затем автоматчи­ком в танковой бригаде, после госпиталя попал в стрелковую дивизию и стал минометчиком. Миномет­чиком я прослужил до кон­ца войны. Со своим «само­варом», так назывались у нас минометы, мы мгно­венно меняли позицию, очень помогали стрелко­вой роте. И нас любили -заранее запасались мина­ми, готовили площадку для орудия. Наше присутствие поднимало боевой дух.

-Воевали живые люди с их достоинствами, недостатками, слабостя­ми, пороками. Доводи­лось ли решать нрав­ственные задачи?

-В этом плане там, где я воевал, было строго. У нас не было воровства и мародерства. Единствен­ный раз, при освобожде­нии Севастополя, мы у сдавшихся в плен фашис­тов, при разоружении их, взяли в виде трофеев на­ручные часы и серебряные портсигары. Так, узнав об этом, наш командир батальона выстроил всех и от­дал приказ вернуть изъя­тое немцам.

- Геннадии Иванович,: расскажите, как в окопах приняли приказ № 227?

-Это был суровый приказ. Он появился, ког­да отступление докати­лось до Волги. И был он сильным отрезвляющим средством - «Ни шагу на­зад!» Приказ останавли­вал людей. Появлялась уверенность в соседях справа и слева - не отсту­пят. Хотя и непросто было сознавать - сзади тебя заг­радительный отряд.

-  А как действовали эти отряды?

-   

- Я не знаю случая, когда бы в отступающих стреляли. Но такое было.

- Что для Вас на вой­не было самым труд­ным?

-  

- Примириться с бли­зостью смерти. И сам, труд - изнурительный, каж­додневный. Сколько зем­ли перекопано! Останови­лись - сразу роешь окоп. Кто ленился - погибал. Я не ленился. Долгое время саперную кирку. Тяжелая штука, зато надежная - любую мерз­лоту одолеешь.

-        Чего Вы лично боя­лись больше всего?

-Смерти глупой, неле­пой смерти и плена.

-         Что для Вас было самым драматичным и горьким на войне?

-Хоронить друзей. У меня слезы близко - не мог удержаться, рыдал... Го­речь, не проходящую и доныне, оставила переправа через реку Донец. Наших бойцов здесь «пощипало» сильно. Осколком разор­вавшегося снаряда   меня ранило.

-  А что Вы думаете о противнике, о его умении воевать?

-  Воевать немцы уме­ли. Мы завидовали их орга­низованности и дисципли­не. Наступают - по-хозяй­ски. Отступают - по-хозяй­ски. Чувствуешь: заботятся о том, чтобы как можно меньше иметь потерь. А мы, надо признаться, вое­вали чаще числом. Умения набирались горьким опы­том. У тех же немцев учи­лись. Слабым местом у немцев была педантич­ность, некоторый шаблон. Мы научились этим с успе­хом пользоваться. Ночи немцы боялись.

У нас же они могли по­учиться выносливости. Не всегда наша одеж­да была теплее. Но ~ мы держались на морозе, а они скиса­ли...

- О чем мечтал на фронте солдат? О чем го­ворили в минуты зати­шья?

-Желания чаще всего были самые простые: выс­паться, помыться в бане, пожить хоть неделю под крышей, получить из дома письмо. Самая большая мечта была остаться жи­вым и поглядеть, какой бу­дет мирная жизнь. Увы, для подавляющего числа моих сверстников эта меч­та не сбылась. Сколько братских могил, сколько холмиков с пирамидкою из фанеры венчали не успев­шую расцвести жизнь!

Все мечтали: ранило бы....  Рана хоть на время выпускала из военного ада в госпиталь.

- А чем болели сол­даты? 

- Ничем! Поразитель­ное явление: спали в сне­гу, сидели неделями в мокром окопе, пили зеленую воду, сутками не спали, ели что попало- и ничего! Старички (сорокалетние для нас были стариками), бывало, говорят: «Вот бы остаться пожить - ничем не болею». Какие-то за­щитные силы работали в организме. Все выносили.

- Геннадий Иванович, хотите дать наказ моло­дым?

- Скажу главное. В не­человечески трудной вой­не мы защищали Отече­ство, наш общий дом. Сильны мы были великой общностью. И мы должны эту общность беречь. Толь­ко при этом условии мы осилим все трудности. Мы их осилим, как осилили в грозные сороковые годы.

 ( по материалам газеты «Макарьевский вестник» )